Добро пожаловать на Непостижимый Кадатат
Переход на главную Просмотреть новые сообщения форума Руководство по игре Переход на мир Санктарамос Переход в мир Авалар




  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: Анкалагон  
Форум » Игровой раздел литературной форумной ролевой » Мир Авалар (Линия Прошлого) » Аркснеморра (Подлокация леса Сирион)
Аркснеморра
АнкалагонДата: Воскресенье, 25 Марта 18, 19.53 | Сообщение # 1
Услышь мой рёв!
Группа: Летописцы
Сообщений: 1690
Награды: 5
Репутация: 17
Статус: Оффлайн
Описание:
Временное. Будет дополнено позже.

После прихода Долгой Зимы, Аркснеморра скована зимой. Река, разделяющая город, замерзла, и стоки под стенами заложили камнями, чтобы избежать проникновения через подобные проходы. Ворота теперь закрыты всегда, и чтобы пройти их, нужен пропуск и некоторое количество монет в кармане. Без него, город может вовсе не пустить прибывших.
Население сократилось, поэтому многие дома и кварталы пустуют. Из-за сложности с отоплением, жителям приходится селиться плотно, часто соседство бывает не по квартирам и домам, а по комнатам. Позволить себе отдельное жильё могут лишь привилегированные члены сообщества.
Трактиров остались единицы. Торговля сильно сократилась, цены на продовольствие высоки.
Главные улицы относительно безопасны, стража пытается поддерживать порядок. Однако, в городе хватает своих банд и группировок, поэтому отклонение от них может вылиться в ограбление, насилие или даже убийство. Главный закон - закон сильного.

Переходы:
Воздушные:
Великий лес Сирион (основная локация).
Выжженные земли (ближнее восточное направление).
Глиммер (ближнее южное направление).
Долина Авалар (дальнее направление на юго-восток).
Катакомбы (дальнее направление на юго-запад).
Кладбище (анклав на юго-западе).
Колоссус Спрингс (ближнее северо-восточное направление).
Ледники (дальнее северное направление).
Летающие Острова (дальнее восточное направление).
Сумеречный Водопад (ближнее юго-восточное направление).

Сухопутные:
Великий лес Сирион (основная локация).

Последовательность:
Анкалагон (Лиана, Тормунд) --> zlobnii4el (Мастилия) --> Убер-Кот (Рунара)


Нам не не доступна страсть молитвы.
Нами забыта ярость битвы и отваги свет.
Только осталось бремя надежды.
или ее тоже нет?

 
АнкалагонДата: Воскресенье, 25 Марта 18, 19.53 | Сообщение # 2
Услышь мой рёв!
Группа: Летописцы
Сообщений: 1690
Награды: 5
Репутация: 17
Статус: Оффлайн
Пять лет назад на северный континент Алавара пришёл Малый Ледниковый Период, как его назвали учёные мужи. В простонародье его назвали просто Долгой Зимой. Эта Зима пришла, подгоняя перед собой раннюю и холодную осень, и уже в середине октября стала засыпать города, леса и горы снегами и сковывать морозами, даже там, где они бывали лишь в самую холодную середину зимней поры.
Правители городов и княжеств приняли этот дурной знак, а также предостережение учёных советников и магов, чувствовавших небывалое буйство и сумасшествие зимних духов стихий. Ожидая позднюю весну, они установили контроль над всеми закромами, над всеми торговыми делами, касающихся продовольствия. Их действия помогли растянуть запасы пищи на целых три года, удерживая Алавар на границе голода. Но хранилища иссякли, а лето не наступило.
Тогда-то и наступил великий голод, равно как и стали рушиться все порядки и признаки цивилизации. Навсегда изменив уклад жизни, он в самый острый период косил десятки тысяч жизней, полыхал мятежами, нападениями и раздорами, грозил сбросить последние остатки государственности. И вот, полгода назад, он внезапно утих, позволив новому порядку вступить в свои права. Количество живущих сократилось настолько, что удалось даже как-то наладить необходимые условия для их выживания.

Кто-то приспособился к Долгой Зиме лучше других. Когда лето дало понять, что не собирается возвращаться назад, дракониды – те, кто имел родственные связи и гражданство (или те, кто даже не являлся таковым, но имел увесистый кошелёк), вернулись в свой подгорный город в Глиммере, запечатав главные ворота. Там им был не страшен холод, а их инженерные способности позволили им создать целые мясокомбинаты и даже подземные теплицы. Именно за счёт Глиммера выживала и Аркснеморра – восполняя недостатки пищи, она отправляла хорошо снаряжённые и вооружённые конвои к подгорному царству, выменивая продовольствие на различные ценности, которых недоставало под землёй.
Гэир-Лон тоже выживал, пользуясь соседством с морем и тёплыми течениями, которые в летнее потепление открывали опасные судоходные каналы на юг, к островам, способным разбавить рыбный рацион. Недалеко находился вход в катакомбы, ведущие к Варфангу, поэтому вечная столица Авалара тоже оставалась одним из желанных мест прописки на континенте. Разумеется, что ворота в городах перед всяким желающим, сумевшим бы добраться до города, никто бы и не раскрыл.
Но любой крупный посёлок давал надежду выжить, и чем больше было поселение, тем сильнее были эти шансы. Наличие определённых полезных навыков позволяло найти работу или ремесло, которое обеспечило бы какой-никакой едой, обогревом и даже одеждой. Города обещали порядок, который значительно сокращал случаи ограблений или насилия – хотя, сворачивать с главных улиц и расхаживать в одиночку было неразумно даже днём. Какой бы жёсткой не была тирания и условия, она позволяла как-то устроиться и существовать.

За стенами городов всё было по-другому. Холод, непогода и отсутствие какого-либо крова. Охота была делом опасным – дичь встречалась очень редко, а встреченная нередко была не против и сама подзакусить глупым охотником. Огромные пустые расстояния, с часто неторными дорогами, не могли прокормить или согреть путника. Вдобавок, там кочевали группы и банды мародёров, живущих за счёт слабо защищённых караванов, а то и оставшейся после бурного прошлого нечисть могла стать причиной гибели – без стражи, патрулей и армии, никто больше не чинил им препонов вершить беззаконие. Те, кто выжил, явственно уяснили чёткое правило: как бы не было плохо в городе, за его пределами – смерть.

* * *


Холодный ветер швырялся колючим снегом, срываемым с крыш, и норовил забраться под капюшон, набивая снегом чёлку и кусая за нос. Лиана придерживала накидку одной рукой, частично защищая щёку от жгучих, сдирающих кожу порывов. Проклятая сырость, которая постоянно возникала из ниоткуда, не глядя на вечную мерзлоту, делала ветер в сотню раз хуже, чем он должен был ощущаться. Второй рукой она удерживала перекинутый через плечо мешок с недельным запасом горючих камней для печи, слишком тяжёлый, чтобы нести его просто в руке – при этом, он заставлял её крыло оттопыриваться в сторону, и промораживающие порывы радостно пронизывали и дёргали его, вызывая болезненную немоту.
Крылатые жители испытывали особенные трудности холодами. Из-за крыльев драконидская община Аркснеморры в полном составе вернулась в Глиммер – остались только те, кто, как Лиана, по разным причинам не могли получить там своё теплое местечко. Лишенные поддержки сородичей и оставшиеся наедине со старыми, расовыми врагами, они оказались в ещё более плачевном положении, чем кто-либо ещё.
К счастью, положение жрицы Симисоны ставило драконидку в определённо более лучшее положение, чем большинство. Занимаясь в храме лечением (многочисленных травм от падений, обморожений или результатов стычек и поножовщин), и участвуя в поддержании подземных тепличных растений, снабжающих город растительной едой (которая попадала в свежем виде на столы обычных жителей лишь в праздники, а обычно оставалась атрибутом столов привилегированных классов), она обеспечивала себя и едой, и топливом, и даже каким-то жалованием. Кроме того, жриц даже городские банды и преступники старались не трогать, зная их важность – саму Лиану грабили лишь дважды, и при этом обходясь лишь ударом по затылку, чтобы отбить желание применять ради защиты магию.
И ещё одним достоинством покровительства хозяйки зелёного мира было наличие «маленьких карманных растений», как их называли сами храмовники. Одежда Лианы в труднодоступных местах была крепко сшита тонкими зелёными побегами, послушными её мысли – так ей удавалось застегнуть все те места, которые бы ловили в себя ветер из-за крыльев, не позволяющих носить нормальные плащи и куртки (разрезы в них не спасали дело, как казалось посторонним – в обычную прорезь крыло целиком просто не пролезало, так что приходилось распарывать куртки до самого низа, где уже после одежда связывалась отдельно). Крылья тоже были защищены толстой меховой тканью, «сшитой» внизу и на спине с плащом такими же побегами, и усилены для жёсткости живыми прутьям – чтобы ткань прилегала к перепонкам, а не моталась и надувалась, подобно шатру.

Лиана шагала по плохо протоптанной дорожке по тёмному, залитым ночным мраком саду, наполовину вымерзшему, наполовину уснувшего вечным сном в ожидании весны. Сад пользовался дурной славой – кто-то распустил байку о кровососущих призраках, охотящихся под его сенью, и даже бывалые головорезы старались обходить это место стороной. Жрица же, как живущая рядом с ним, прекрасно знала всю глупость подобных россказней – но находила их очень полезными. Никто бы в здравом уме не рискнул ходить по такой темени поздно ночью, когда даже днём ходить в одиночку по непосещаемым областям было рискованным занятиям. Но в этом саду её бы саму посчитали бы, скорее, за такого призрака, и в ужасе бросились прочь, чем выбрали жертвой для преступления.
Снег бодро скрипел под износившимися выше всякой меры сапогами, разносясь далеко окрест в ночном, морозном воздухе. Полуночная луна заливала мертвенным светом, так подходящим этому месту, открытые аллеи и дорожки, создавая контраст с непроглядными дебрями садов. Девушка шагала устало, упрямо неся себя вперёд, к своему дому, целиком погружённая в свои невесёлые мысли. Сегодня ей пришлось весь день провести за приёмом нуждающихся в лечении, словно бы в Аркснеморре был конкурс на самый травматичный день, а после него её ждало долгое, затянувшееся совещание жрецов. Как всегда, с запасами было худо, и их недостачу целители должны будут компенсировать своей магией, здорово вытягивающей жилы. Дополнительных финансов храму вновь не выделили, поэтому скромного жалования хватит лишь на покрытие долгов и покупку самого необходимого. Зато, новый эдикт смог найти деньги для выдачи всем жрецам для самозащиты новые игрушки из Глиммера – барабанные шестизарядные пороховые пистолеты, обращению с которым учили прямо после совещания. Само оружие, может, было бы и хорошим, но по мнению Лианы, совершенно бесполезным для жрецов – куда бесполезнее, чем, скажем, новые плащи и сапоги взамен изрядно поизносившихся старых. Но жрице приходилось дальше шагать в своих давно заслуживших покой сапогах, переживших множественные починки и износившихся настолько, что ни о каком ремонте больше даже думать не стоило, и ощущать тычущуюся вбок под плащом спицу бесполезной в для неё стреляющей штуковине.
Лучше бы выдали по паре килограммов свежего мяса, или по палке хорошей сыровяленой колбасы, вместо сушёной солонины, – невесело попыталась пошутить про себя драконидка. Солонина, на самом деле, тоже была не таким частым гостем на столах, чтобы кому-то надоесть.

С головой погрузившись в размышления о том, как сильно пострадает от покупки новой обуви её и без того полупустой "сундучок критических трат", жрица почти не смотрела за дорогой, которую её ноги знали наизусть. Опустив голову вниз, она не успела вовремя заметить поджидающую её на тропе неожиданную преграду: не затормозив, она с приглушённым вскриком врезалась в мягкую, но непоколебимую стену мордой и плечом, вышибая себе весь воздух из груди. Инерция толкнула её дальше, забившиеся снегом подошвы соскользнули, и Веншехос с отсутствующей грацией рухнула в снег, закрутившись и едва не ткнувшись в твёрдый, улежавшийся в колючую корку сугроб носом.
Над ней раздалось недовольное, раздражённое сопение с характерными, знакомыми нотками, а столкновение обдало её волной легко узнаваемого запаха. Приходя в себя медленнее, чем стоило бы, Лиана неуклюже перевалилась на спину, чувствуя затопляющую её волну холода, никак не связанного с морозом. Незнакомец, крупный, широкий и рогатый, нависал над ней горой, закрывая плечами луну и оттого превращаясь в почти что полностью залитый чернотой контур. Минотавр. Хуже встречи с минотавром в пустом ночном саду для безоружной драконидки могла быть разве что встреча с гноллом – отчаянным отвратительным созданием, чья жажда крови и жестокости часто затмевает его подобие разума. Между минотаврами и драконидами ещё со времён Малефора царила взаимная неприязнь и враждебность, и в какие-то периоды истории обе расы не отказывались от шанса совершить налёт друг на друга, вырезая их поселения и лагеря. Рукоять пистолета больно ткнулась в рёбра при падении, но Лиана совершенно позабыла о нём, во все глаза глядя на нависшую фигуру и понимая, что шансов сбежать у неё попросту нет.
Ты стала страдать лунной болезнью с нашей последней встречи? Не помню, чтобы ты раньше ходила во время сна, – пробасил громила над ней безумно знакомым голосом, протягивая руку. Жрица с удивлением ощутила, как волна паники отступила так же внезапно, как и нахлынула, когда ей удалось узнать говорившего.
Тормунд? Ты… что ты здесь делаешь? – в голову ей не пришло ничего лучшего. Тормунд был старшим в отряде охранников, навсегда сопровождали приписанные к археологической гильдии Варфанга. Лиана знала его, поскольку иногда помогала им в их странных поисках (некоторые находки реагировали только на магию Природы), и даже участвовала в одном походе – за год до начала Долгой Зимы. Но с тех пор гильдия была распущена, а Тормунд был уволен.
Минотавр, не дождавшись, чтобы жрица поднялась с его помощью, сам наклонился к ней, вцепился в куртку на груди, и рывком поставил на ноги, подняв с такой же лёгкостью, как мешок с опилками. Положив тяжёлую ладонь ей на плечо (и вызвав у девушки ощутимое вздрагивание), он пробасил:
Страстно возжелал потрогать тебя за грудь. Ты цела?
Я не настолько хрупкая, чтобы сломаться от падения в сугроб, – жрица явно старалась спрятать напряжение под раздражённым тоном, вильнув плечами в безуспешной попытке освободиться от хватки великана.
Я не про сугроб.
А про что? – Лиана подняла свой мешок, но Тормунд тут же выдернул его из её ладони, закидывая себе на плечо.
Никаких засранцев к тебе не цеплялось в последние недели? Никто не следил, в дом не влезал?
Не больше, чем обычно. Дней десять назад приставили нож к горлу и отобрали свежий пирог, который мне испёк знакомый пекарь. И всё, – Лиана недоумённо на него воззрилась, придерживая капюшон, ведь ветер никуда не исчез: – А что такое? Ты сюда пришёл ведь не для того, чтобы помочь мне горючие камни домой донести и узнать, кто пытался меня схватить за задницу.
А ты загрубела за эти годы, – фыркнул верзила. Его настроение явно улучшилось, и он фамильярно приобнял её за плечи, игнорируя вспыхнувший недовольством взгляд драконидки, и разворачивая её куда-то вбок: – Разговор к тебе есть, но мы не будем говорить про это на улице. А ты, вместо того, чтобы ворчать, лучше поздоровайся со старыми друзьями.


Нам не не доступна страсть молитвы.
Нами забыта ярость битвы и отваги свет.
Только осталось бремя надежды.
или ее тоже нет?

 
zlobnii4elДата: Воскресенье, 25 Марта 18, 22.57 | Сообщение # 3
Маг
Группа: Следопыты
Сообщений: 118
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Оффлайн
После того, как Тормунд закончил свое дружеское приветствие, Лиана могла услышать спешно приближающиеся шаги и пробивающийся сквозь гул ветра знакомый, нежный и высоковатый голосок.
- Уф… Тормунд, подожди! – доносилось чуть издалека. Чуть запыхавшаяся, укутанная в грубое, толстое и усыпанное снегом меховое одеяние с огромным множеством карманов, бескрылая белая драконидка слегка нелепой из-за одежды походкой бежала навстречу жрице. Чуть только ее улыбчивая мордашка стала различима из-под громадного по меркам хрупкой девушки капюшона, та радостно воскликнула:
- Лиана! Рада тебя видеть! – и тут же пустилась в объятия, буквально укутав жрицу в своем огромном и мягком одеянии. По ее искренним нежно-розовым глазам и задорной улыбке можно было бы подумать, что тяжести и невзгоды словно обошли ее стороной – но это было бы большим заблуждением. Зная всю мрачность сложившейся ситуации, она изо всех сил старалась не падать духом, и подбадривать окружающих своим лучезарным оптимизмом. – Как ты? В порядке? – белая принялась слегка обеспокоенно осматривать Лиану с головы до ног. Ох! Что же с твоими сапогами! Им срочно нужно найти замену. Кажется, у меня было несколько лишних. Думаю, тебе они отлично подойдут! – с энтузиазмом продолжила она, не давая практически вставить и слова крылатой.
Мастилия была рада невредимости Лианы, и вместе с тем невольно вспомнила ужасный инцидент, произошедший с ней накануне отбытия из Варфанга – неизвестные схватили ее, надев на голову мешок, в попытках куда-то утащить, и ее дальнейшая судьба была бы под большим вопросом, если бы не героическое вмешательство Тормунда. Это, еще совсем свежее, воспоминание на мгновение вынудило ее разум содрогнуться от шока, но было выброшено из головы радостным настроем и отторжением сознания, которое еще даже не до конца осознало эту ситуацию. Но тем не менее, она была не менее обеспокоена безопасностью Лианы, чем Тормунд, поскольку была согласна с ним в том, что нападение было явно не спроста.
Драконидша быстро вернулась в свое привычное жизнерадостное состояние, буквально забыв даже о таком ужасе и наслаждаясь той простой радостью, что ей дана сейчас.
Возможно, столь настойчивое, яркое проявление доброжелательности могло показаться странным – ведь Мастилия и Лиана пусть и знали друг друга, но не были настолько близкими подругами, чтобы такое поведение могло бы считаться нормальным. Тем не менее, первую это нисколько не смущало – она действительна была очень рада встрече.
Услышав, как к их компании, проминая глубокий сугроб, приближаются ритмичные шаги, выдающие в себе грациозное четвероногое существо, Мастилия быстро переключилась: – Ооо, Тормунд, давай познакомим Лиану с нашей новой знакомой! – драконидша легонько толкнула локтем минотавра и обернулась к прибывшей драконессе, встретив ее задорной улыбкой.
Лиана, знакомься – это Рунара. Рунара, это – Лиана. – представив их друг другу, она передала, наконец, слово новоприбывшей.
 
у6Ер-К0ТДата: Понедельник, 26 Марта 18, 08.24 | Сообщение # 4
Чародей
Группа: Следопыты
Сообщений: 87
Награды: 2
Репутация: 2
Статус: Оффлайн
Пока Мастилия и Лиана обменивались приветствиями, к ним уже подошла Рунара вслед за первой, мало боясь холода. Электричество, хоть и не было огнём, не уступало ему в температуре, и она оставалась более-менее нетронутой морозом. Конечно ей было холодно, но ничего что обычная накидка не могла исправить. Но вот крылья ей пришлось держать плотно при себе: как-никак, мембраны были более уязвимы к холоду чем всё остальное тело. Драконесса мало изменилась за последнее время: хоть она и выглядела менее энергичной и веселой - в основном благодаря Малому Ледниковому Периоду, как его называли исследователи, которые изучали эту аномальную зиму, - она была всё той же оптимистичной драконессой, какой была, разве что стала немного мудрее. Случай в Аркснеморре был ей хорошей встряской.

И теперь она снова была здесь, но теперь по другой причине. Не было кошмарных всплесков электричества над небом и в улицах. Не было разрушительной сферы энергии, которая увеличивалась с каждой минутой - была лишь молчаливая зимняя погода и ночь. Когда она вошла в город, Рунара невольно содрогнулась от такой перемены в обстановке. Она вспомнила, почему она была здесь: Вольтир. Её учитель и друг её семьи, он решил отправить свою ученицу помочь с экспедицией, дабы узнать почему предыдущая группа пропала. Ей самой было интересно это узнать, а также понять, за чем они, собственно, шли. Перед путешествием в город он познакомил её с Мастилией и Тормундом - бывшими членами археологической гильдии Варфанга, которую распустили уже сколько-то времени тому назад. Было странно и непривычно видеть драконидшу и минотавра вместе, не цепляющихся за глотки друг друга - они были чуть ли не лучшими друзьями, если судить по их разговорам друг с другом. К минотавру ей пришлось привыкать продолжительное время, так как большинство из этой расы было не самым дружелюбным. Он, конечно, был исключением.

Её дружественная улыбка расширилась, когда драконидша представила её Лиане. Она слышала, конечно, о Лиане, но мало что знала о ней - в основном её знания о ней у неё сформировались на словах Мастилии и Тормунда, которых Хранители её поставили сопровождать.
- Очень приятно познакомиться, Лиана! - произнесла она, глубоко кивнув в признак уважения. - Мы встретились ещё в Варфанге перед отправлением, когда мне поручили их сопровождать. Я слышала от них достаточно хорошего о тебе!
 
АнкалагонДата: Вторник, 27 Марта 18, 18.36 | Сообщение # 5
Услышь мой рёв!
Группа: Летописцы
Сообщений: 1690
Награды: 5
Репутация: 17
Статус: Оффлайн
Обзор Лианы заполонил тёмный меховой капюшон, мягко защекотав едва не потерявшие от ветра чувствительность щёки драконидки. Крепкие, искренние объятия захлестнули её, и жрица оцепенела от неожиданности, не сразу узнав бойкий голос и тонкий аромат его обладательницы, приятно вытеснявший более резкий, грубый и сильный запах минотавра. Промедлив мгновение, девушка нерешительно обняла разливающуюся эмоциями знакомую, будто бы не до конца уверенная в своих действиях. И хотя драконидка не могла сказать, что их знакомство было достаточно развитым для такого сердечного приветствия, это было для неё приятной неожиданностью.
Мастилия? И ты здесь? – не глядя на усталость, в голосе жрицы звучали радостные нотки от встречи с сородичем, особенно знакомым. Они не были особыми подругами, но отношения между ними в последней и единственной совместной экспедиции были достаточно тёплыми. Отстранившись и окинув Мастилию беглым взглядом, Лиана добавила: – Ты словно бы даже не поменялась. И, спасибо конечно, но у нас немного разное строение стоп. Так что я просто завтра пойду и куплю...
Слова вдруг застряли у нее в горле, обрывая на полуслове, когда еще радостнощебечущая товарка посторонилась, представляя свою спутницу. Изумленно раскрыв глаза, жрица с неподобающе своему чину глупым видом таращилась на драгонессу, впервые наблюдая кого-то из ее расы так близко. Еще когда не началась Долгая Зима, встретить кого-то из этих величественных зверей удавалось очень нечасто, а после начала холодов их существование и вовсе стало казаться мифом.
Ух ты, – только и нашлось, что сказать жрице, когда чувство такта не позволило ей воскликнуть: "Вы притащили за собой целого дракона?!" Лиана с трудом подавляла трепет, вызванный отчасти такой невероятной встречей, отчасти видом существа без какого-либо намека на одежду или шерсть, босиком ступающего по снегу.
Здравствуйте, – жрица взяла себя в руки. Но уверенности в том, как стоит правильно вести себя с драконом и что говорить, все равно сильно недоставало. – Очень...необычно встретить здесь кого-то вроде вас. Это большая честь для меня. Лиана, к вашим услугам.
Их приветствия прервал звонкий гром прозвучавшего в южной стороне выстрела, разорвавший тишину тревожным напоминанием о том, что времена праздных ночных бесед под открытым воздухом давно ушли. К тому же, мороз продолжал забираться под одежду своих жертв, с каждым разом кусая всё ощутимее. Выдохнув облачко пара, Лиана встревоженно нахмурилась и опасливо покосилась в сторону недавнего грохота: – Пойдемте лучше ко мне домой.

Взяв за руку Мастилию, драконидка повела всю компанию за собой: надежды как-нибудь отвадить от себя минотавра и отправить его ночевать в любое другое место растаяли сразу после появления его спутниц. Жрица попросту не позволила бы себе отправить лингвистку искать в ночи себе ночлег. К тому же, кто бы стал отказываться от визита к себе настоящего дракона?
То, что подобный гость обещал определенные сложности, Лиане только предстояло выяснить. И первая проблема встретила их, когда они оказались перед входом в ее жилище: как оказалось, провести через них кого-то таких пропорций, как Рунара, не имело ни единого шанса. После нескольких фантастичных предложений – таких, как выкопать подход или расширить топором косяк дверей (Лиана надеялась, что это было всего лишь шуткой), жрица вспомнила, что ее жилище устроено на старом складе, достроенном между двумя жилыми домами. И гостиная на первом этаже, некогда бывшая складским помещением, способна была не только худо-бедно вместить дракона, но и могла похвастаться большими двустворчатыми воротами.
Чтобы до них добраться, Тормунду пришлось отодвинуть от стены старенький, но еще сохранивший вид шкаф, оторвать облицовку деревянных панелей, вырезать в стене обнажившийся утеплительный слой из высохших лиан и мха. Тогда, обнаружив их и отодвинув заржавелые засовы, минотавр распахнул заледенелые с другой стороны створки, преодолевая сопротивление набросанного на пути хлама, и попадая в запустелый и пыльный схрон ненужных зимой сельскохозяйственных инструментов.
Наскоро устранив следы разрухи настолько, насколько это было возможно, и запустив Рунару, Тормунд и Лиана обратно затворили ворота, подперев их шкафом. Через минут пятнадцать, стараниями первого горючие камни жарко запылали в камине гостиной и печушке в подсобке, заставляя ощутимо нагреваться пол даже через ковер, а на столе оказались чашки полного, душистого чая со специфическим вкусом (по совету Мастилии, драгонессе подобрали в качестве импровизированной чайной пиалы большую салатную миску, оставшуюся с сытых летних дней), и тарелки с известными всем питательными пресными хлебцами, да пышными небольшими булками с соевыми бобами, по структуре и вкусу почти неотличимых от вареного мяса. Крякнув, Тормунд извлек из своих запасов еще и кусок промерзшего засоленного сала, что можно было воспринимать как акт невиданной щедрости. И хотя жрица вытащила на свет все свои запасы (кроме круп, варить которые все равно не было времени), о чем, конечно же, умолчала, для крылатой гостьи все это могло выглядеть не более чем средним перекусом.

...Тормунд крутил в грубых пальцах многозарядный пистолет, который выдали Лиане в храме, и цокал языком; его хозяйка медленно пила свой чай, украдкой бросая взгляды на электрическую драгонессу. Гостиная была для той тесновата, из-за чего хвост пришлось изогнуть и пустить большим полукольцом по полу. Его песчано-желтый конец с черным острием лежал рядом с бедром драконидки, заставляя ту бороться с искушением потрогать и погладить его мягкую чешую (которую, однако, взял бы не каждый меч!).
Барабан ведь вручную проворачивается? – донеслось до нее.
Ага, – жрица не отрывалась от своего занятия. – "Дракон, дракон у меня дома. Это стоило опустошения кладовой и разрушенной стеной, но... У меня дома настоящий, целый дракон!"
Мысли о последствиях такого визита еще не могли пробить удивленно-восторженный ком, засевший в груди хозяйки дома. Правда, узнай она, что на нее должно было свалиться в результате этого визита – у девушки бы точно случилась истерика, и Тормунду пришлось бы применить изрядную часть своей бычьей силы, чтобы вытянуть ее из-под кровати.
И как он? – пробасил он, откладывая игрушку в сторону.
Так себе. Шумный, бьет недалеко, барабан быстро раскаляется, что повернуть его можно лишь в кузнечной перчатке. Я для охоты предпочту стрелы, – Лиана умело скрыла раздражение от того, что вынуждена отрываться от своих тайных наблюдений. – В мишень я из него кое-как попадаю, но стреляла только в тире. И больше не хочется. Стрелять в кого-то живого, и особенно разумного, а не зверя, вообще тяжело. Хотя солдатам, может, эта штуковина пришлась бы по вкусу.
А ты не стреляй в голову, стреляй в ноги и руки, чтобы тебя не догнали. Для таких, как ты или Мастилия – это самое оружие для самозащиты. В сражении вам тоже будет не зазорно это применять. А что касается солдат, – тут минотавр позволил себе надменно фыркнуть, принимаясь за ужин. – Меч, копьё, молот, топор – вот оружия настоящего мужчины, а не свинцомёты, с которых должны стрелять только трусы.
Я как-то пропустила мимо все возможности посражаться, и надеюсь пропустить их в будущем. Но все-таки, как вы оказались в Аркснеморре? Не для того ведь, чтобы караулить одиноких девушек в подворотне?– жрица поспешила сменить тему, ставя чашку на стол.
Именно за этим. Нам одна нужна была, – Тормунд, не мелочась, жевал отрезанный от сала значительный кусок, не размениваясь на нарезание на аккуратные полоски, заедая его хлебцами и булками с бобами.
Я? Но зачем? Только не говори, что Лютер добился разрешения и хочет возобновить свою экспедицию, – теперь уже фыркнула Лиана. Мысль о археологических исследованиях в наступивших временах казалась ей забавной шуткой. Лютер – так звали главу гильдии археологов, с которой девушка немного сотрудничала – организовывал масштабную экспедицию перед Зимой, но затем нашел что-то в самых глубинах под Варфангом. Такое, что после этого совет Варфанга спешно запретил исследования, и Лютер распустил гильдию.
Лютер исчез, – последовал ответ. Получив слегка удивленный взгляд жрицы, минотавр добавил: – Он уволил меня, сказав, что "когда у него есть выбор, он предпочтет надежных воинов, а не сброд Малефора".
Верзила засопел, явно оскорбленный таким увольнением. Минотавры, как известно, сражались на стороне Малефора, желая отвоевать себе свое место в меняющемся мире, но, когда тот вернулся и повел на истребительную войну чудовищ, племя Тормунда помогало удерживать рубежи долины Гэир-Лона от его эмиссаров.
Но увольняя меня, он подсунул мне кое-то в пожитки. Я нашел это уже после его пропажи, о которой мы думали, что его теперь скрыто спонсирует какой-нибудь эмир Арраса, ради новой забавной вещицы в свою коллекцию.
На колени Лиане упала книжица в кожаной потертой обложке. Раскрыв его, она нашла множество непонятных рисунков, чертежей и записей, сделанных очень знакомым подчерком.
Это же дневник Лютера! Он никогда с ним не расставался и жутко бесился, когда его кто-то трогал... – сообразила драконидка, и в недоумении уставилась на быкоглавца: – Зачем он отдал его тебе?
Я тоже хотел знать, и решил спросить Рейго. Наш специалист по архитектуре как раз занимался в Варфанге ремонтом и строительством. Когда я пришёл к нему домой, выяснил, что этот хмырь вскоре тоже уехал, и никто не знал, когда и куда, – минотавр вел монотонный рассказ, не отвлекаясь от трапезы и без труда совмещал одно с другим, работая мощными челюстями, как жерновами. – Я подумал, Джена знает, где он. А в доме Джены – бардак, выломанная дверь и следы отчаянной борьбы. Судя по количеству крови, налетчикам нужно было утащить ее живой и не особенно помятой. Джена – это наш историк и культуролог...
Я помню Джену, – перебила его Лиана, чувствуя, как в животе сворачивается холодный, скользкий спрут.
Мастилию ждала та же участь, но я успел к ней в гости как раз с началом налета. Отделалась разбитым носом и сломанными ребрами, – его слова подтвердил радостный кивой бывшей лингвистки, будто речь шла о посещении фестиваля мороженого. – Поэтому мы первым делом решили проверить, не пытался ли и тебя кто-то утащить. Самого меня пытались отравить, а потом зарезать, но для меня это такая же редкость, как для тебя – неполная сдача в лавке.
И что все это значит? – Лиана была в ужасе. – Это же явно охота на вашу развалившуюся гильдию. Кому и зачем это вообще нужно?
"А что, если я тоже в списке этих целей?" – мелькнула в голове мыль, потрясшая ее до глубины души. – "Нет, не может быть. Я же не состояла в их гильдии, так, просто несколько раз помогла им!"
Нетрудно догадаться, что виной всему то, что нашёл Лютер. Или кто-то из Варфанга не желает, чтобы что-то из его исследований выбралось на свет, либо кто-то из правителей других городов как раз хочет это найти. И я думаю, что это или Аррас, или Аррениус. Эта грязная работа и исполнители из числа отбросов - их подчерк, – с презрением бросил минотавр.
И что же вы там такое нашли... – ни к кому не обращаясь, сипло выдохнула девушка, совершенно не желая слышать ответ и пытаясь унять нахлынувшую дрожь. Но Тормунд вдруг широко осклабился, демонстрируя в пасть остатки незаконченной трапезы, наклонился к лингвистке и взял ее за плечи:
А об этом бы не худо попросить рассказать Мастилию. Она читала дневник, она же занималась теми исследованиями и лучше других разъяснит, почему обычные исследования кого-то так взбудоражили.


Нам не не доступна страсть молитвы.
Нами забыта ярость битвы и отваги свет.
Только осталось бремя надежды.
или ее тоже нет?

 
zlobnii4elДата: Вторник, 27 Марта 18, 23.52 | Сообщение # 6
Маг
Группа: Следопыты
Сообщений: 118
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Оффлайн
Весь вечер Мастилия если не восторженно говорила, то со вниманием и заинтересованностью следила за ходом разговора, изредка вставляя свое слово, стараясь с этим не перебивать собеседников. Можно было заметить, что с нее с самой встречи не сползала милая, слегка наивная, но искренняя улыбка, и что она не могла усидеть на месте в неподвижности: она постоянно меняла позу, слегка дергала ушами и головой, водила глазами туда-сюда, рассматривая до мелочей маленькую гостиную, на которой они собрались, а также с громадным любопытством глазела на электрическую драконессу, поскольку никогда до этого не видела дракона так близко, не смущаясь даже ее ответного удивленного взгляда на такой жест. Тем не менее, переключенное внимание никак не мешало ей быть сосредоточенной на важной теме.
Он уволил меня, сказав, что "когда у него есть выбор, он предпочтет надежных воинов, а не сброд Малефора".

Словно бы разделив с Тормундом горечь этих слов, Мастилия, задыхаясь от возмущения, вскрикнула: Но это не правда! Тормунд – самый отважный из всех, кого мне доводилось встречать! И какая муха его укусила?! – но тут же поутихла, продолжив слушать.
Когда речь зашла о нападении, Мастилия ощущала себя несколько отстраненной от разговора – она попросту не могла вспомнить, казалось бы, столь запоминающуюся ситуацию. Она лишь легко принимала факт его существования, о котором прекрасно помнила, и одобрительно кивала в ответ, не осознавая в полной мере и толики того, что с ней тогда произошло. Это казалось странным даже для нее самой – будто реальность перемешалась с сонным бредом в тот миг и отложилось в ее голове, будто сам разум отторг этот образ из ее памяти, заменив чем-то невнятным и пустым. Попытки вспомнить, воссоздать, осознать эту ситуацию казались невозможной, бесконечно сложной задачей, стремление к выполнению которой, все-же, давало свои плоды в виде крохотных обрывков, пропитанных истинным, диким ужасом и болью. Но пустота поглотила лишь часть из этой потрясшей ее хрупкий разум встречи – сам факт ее свершения и героическое спасение Тормундом она запомнила надолго. Быть может, такое забвение и пошло ей на пользу: минотавр мог подтвердить, что после такого шока не только ее тело, благодаря усилиям целителей, но и разум остался в прежнем, нормальном состоянии.
А об этом бы не худо попросить рассказать Мастилию. Она читала дневник, она же занималась теми исследованиями и лучше других разъяснит, почему обычные исследования кого-то так взбудоражили.
Мастилия энергично кивнула в ответ.
Именно так! – после чего начала живо и сосредоточенно рассказывать о его содержимом, активно при этом жестикулируя – В его последних записях сказано, в основном, о его исследованиях по пропаже древних. Мы как раз занимались ими в последнее время, пока проект не прикрыли. Там же, в дневнике, есть краткие записи о достижениях этих исследований – он узнал, что они схватились с каким-то могучим противником, с которым воевали на полное истребление друг друга. Этот враг мог «осквернять» землю, природу, пленных. Все, что только можно. С точки зрения древних, «осквернять» – маленькое примечание от Лютера.
Также там сказано о двух вещах, очень важных в этой войне – это маги природы, и артефакты-кристаллы.
– Мастилия и Лиана обменялись встревоженными взглядами (пожалуй, это был единственный момент, когда Мастилия выступила без лучезарной улыбки на мордашке). Лютер предполагал, что маги природы были сторонниками древних, а артефакты – изобретение их врагов. В конечном счете, война закончилась где-то во время ледникового периода, где древние одержали верх, но не смогли пережить холода, потому как осталось их очень мало, и окончательно вымерли.
Насчет артефактов-кристаллов Лютер выдвинул две основные гипотезы: первая гласит, что он может усиливать чары до региональных масштабов, и влиять на целые области. Может стать щитом, оружием, просто поддержкой. Вторая – что артефакт может генерировать энергию, питаясь эмоциями других существ. Причем, негативными – в большей степени страданиями… – драконидка сделала небольшую задумчивую паузу – Если эти гипотезы окажутся правдой, то это может быть очень полезной штуковиной! Для нас, или… для чужих рук. – закончила она менее радостно и ожидающе взглянула по очереди на всех сидящих за столом, передавая им слово.

Сообщение отредактировал zlobnii4el - Среда, 28 Марта 18, 08.49
 
у6Ер-К0ТДата: Суббота, 14 Апреля 18, 21.08 | Сообщение # 7
Чародей
Группа: Следопыты
Сообщений: 87
Награды: 2
Репутация: 2
Статус: Оффлайн
Несмотря на то, что помещение было тесноватым для довольно большой размерами драконихи, Рунара смогла устроиться поудобнее и не мешать другим. Впрочем кончик её хвоста всё же оказался рядом с Лианой, которая, как электрическая заметила, периодически кидала изумлённые взгляды на неё. Было ясно, что она никак не ожидала увидеть здесь дракона, тем более совсем рядом, в её жилище. Ей даже показалось, что у драконидки дрожала рука, будто бы она сопротивлялась какому-то желанию. Она лишь продолжала дружелюбно улыбаться, смутно догадываясь о том, что это было за желание.
Тем не менее драконидка слегка переоценила размеры еды с учётом Рунары: для драконихи всё это было побольше, чем средний перекус, переходя в категорию обычного обеда. В нынешние времена еды было немного, и несмотря на то, что драконам полагалось больше, чем было доступно, она смогла найти баланс, в котором она смогла есть достаточно, но всё ещё быть экономной с припасами. Чай после щиплющего холода был как холодный напиток во время жары, о которой ныне говорили разве что в сказках, и салатная миска, предоставленная ей как чашка для чая, была идеальной для неё.

Пока она ела, она внимательно вслушивалась в разговор. Сам разговор она уже слышала, но в нём не было деталей, и сам он был лаконичным донельзя. Здесь же она начала узнавать подробности. Про исчезновение членов экспедиции она уже знала, но вот про то, что Мастилию попытались похитить, она не слышала. Детали дневника она уже знала - ей уже рассказали.
- И это значит... - начала она, когда археологичка закончила рассказ о содержимом дневника. - Потенциально этот артефакт может стать ответом на то, как остановить эту вечную зиму! А если им воспользуются злодеи... - она содрогнулась. - Или у них появится серьёзный козырь при помощи которого они смогут делать что хотят, или... или... - она умолкла, не в состоянии закончить фразу. Но мысль закончила за неё, и картина была намного хуже, чем просто кто-то в роли тирана всего мира. Вспомнились финальные страницы времени, когда Малефор был всё ещё жив. Кошмары про тот день она до сих пор помнила.
 
АнкалагонДата: Понедельник, 16 Апреля 18, 22.33 | Сообщение # 8
Услышь мой рёв!
Группа: Летописцы
Сообщений: 1690
Награды: 5
Репутация: 17
Статус: Оффлайн
Лиана сжимала в ладонях горячую кружку, невидяще глядя сквозь пар душистого напитка – чая Кудин, заваренного из произраставших только на бамбуковых террасах широколистного падуба. Ее мысли витали в воздухе, затуманенные такой же дымкой, мешающей рассмотреть и целиком осознать всю услышанную историю. Такое не должно было происходить на самом деле – жрица словно бы оказалась зрительницей постановки некоего жуткого спектакля, триллера с мрачными декорациями и безрадостной концовкой. Руины, которые стояли тысячи лет и были известны всему миру целые сотни, смогли вдруг вызвать водоворот страстей и трагедий из-за всего лишь одной сказки давно исчезнувшего народа?
Самым страшным в этой истории было то, что все эти имена были хорошо известны Веншехос. Драконидка знала каждого из них, она участвовала с ними в одном походе в заброшенный город в скалах, прожила с ними не одну неделю – и это были далеко не самые плохие дни в ее жизни. Они вместе проходили немалые расстояния, карабкались по скалам, охотились и рыскали в расписанных камнях. А теперь от их обширной компании осталось лишь двое – и то, быть может, лишь из-за охраняющего их дракона.
Ужас какой, – заключила Лиана вполголоса, зябко поежившись и, словно бы ища спасения в тепле, зарылась босыми стопами в мягкий, теплый ворс ковра, доставшийся ей еще с добрых летних дней. Его уютные глубины, а также теплый пол, нагретый благодаря умам неизвестных инженеров и зодчих, строящих Аркснеморру, убивали всякое желание выходить когда-либо больше из дома, который начинал казаться последним безопасным островком жизни на планете. Те, кто сидели вместе с ней за столом, могли поколебать безопасность и её тихой обители, приведя за собой охотников за мифическими секретами, но к чести жрицы, в её мыслях ни разу не мелькнула идея о том, что безопасность просила гостей как можно скорее уйти по своим делам.

И лишь слова Рунары смогли вернуть драконидку из завладевшего ее телом и разумом оцепенения, заставляя сознание изо всех сил заработать, вцепившись в важную деталь, упомянутую Мастилией слишком небрежно, чтобы Лиана сейчас благополучно её не пропустила. Долгая Зима. Древние имели с ней дело, значит, это не конец всего сущего, и лето действительно может вернуться?
Но как? Вы хотите сказать, что древние как-то спровоцировали Долгую Зиму в свое время? И эта штуковина могла управлять погодой настолько глобально? – драконидка удивленно взглянула на Рунару, и ожидая ответа, стала медленно переводить взгляд с одного гостя на другого. Минотавр в этот миг громко рыгнул, раззявив челюсти и показав жрице результат упорных стараний своих челюстей, и Лиана, содрогнувшись, поспешила отвести глаза на Мастилию. Но именно Тормунд взял слово:
Хер их знает, Лианчик. Лютер не был уверен, что эта штуковина вообще существует. А даже если она и пылится где-то под землёй, то и древние, и их враги давно передохли, даже костей не оставив. Управлять ей теперь уже некому. Я не думаю, что ледники – дело клешней пещеролюбов. Но они как-то пережили его. Не все из них повымерзали, и Хранители убеждены, что именно те повлияли на скорейшее наступление большой оттепели. А раз так… О. Настоящий хлебный самогон. Могу поделиться глотком, но не больше, – быкоглавый вытащил видавшую виды флягу значительных объемов, и не увидев желающих, отхлебнул содержимое сам. Сглотнул, довольно выдохнул, и после пятисекундной паузы продолжил: – Байка всё это или нет, должны быть какие-то инструкции. Если откопать их тайник, который Лютер мечтал добыть, у них в когтях будет ключик к управлению погодой. Отгонять холодные ветра, ослаблять морозы, растапливать льды – уж не знаю, что они станут с его помощью делать. Не лезь в башку дракона, и твоя голова не взорвется и не скатится с плеч.

Понятно,.. – только и нашлось, что ответить. Но правда состояла в том, что многое из сказанного ушло далеко от понимания жрицы, и от вопросов её удерживала лишь неуверенность в том, что ей хочется слышать ответы. А ведь сама идея о том, что кто-то из вождей или предводителей всерьёз поставит на правдивость этих совершенно ненадёжных слухов, казалась чистым сумасбродством!
Даже если эта штуковина на самом деле где-то спрятана и так сильна, как о ней говорится – кто в здравом уме будет надеяться провести поисковую экспедицию? И зачем? Что она сегодня даст, преимущество в войне? Чтобы собрать войско, способное добраться до города и провести осаду, нужно столько всего, что этот город не окупит и половины затрат…
Хотя кто-то мог бы желать её найти ради защиты и благополучия своего города. – сама же себе возразила драконидка. – Но… головорезы Аррениуса? Очень сомнительно. И в любом случае, выгоднее было бы объединить силы, а после уже делить шкуру медведя, когда он будет убит.
Тормунд, – когда молчание стало сгущаться до неловкости, она решилась, наконец, на вопрос, который так и не сумела загнать достаточно далеко на задворки разума, и который раз за разом скручивал в желудке сколький ком волнения. – А почему ты думал, что они могут прийти сюда, если здесь не жили члены вашей гильдии?
Потому, что пришли бы не за гильдией, а за тобой. Ты была в списках следующей экспедиции, ты – такой же необходимый участник поисков, как Мастилия или Люций. Ну, в крайнем случае, его дневник, – минотавр кивнул на оставленную на столе потрёпанную кожаную книжицу. – Если Люций и удержал язык за зубами, они сами догадаются о тебе. Чтобы заговорили фокусы древних, нужен маг природы.
Тормунд говорил так, словно бы рассуждал о простой безделице, о том, кому в Храме придётся завтра поработать на пару часов больше, но драконидку каждое его слово погружало всё глубже в чан с ледяной водой. Лиана ощутила, как провалилась в самую глубокую пучину ужасов, по мере того, как до неё доходило понимание той ямы, в которую она угодила. Она помнила, как на жрецов Пантеона Начала охотился полоумный, но изобретательный маньяк: как каждая дрожащая тень казалась затаившимся врагом, как несколько раз ей и подругам приходилось без памяти мчаться к пятнам света, будучи готовыми влететь в логово отъявленных бандитов и иметь дело с ними, чем остаться во власти неизвестного, но беспощадного изувера. А сейчас ей грозил целый преступный синдикат, или, что ещё хуже, тайные службы целого города, помешать которомым не смогли ни расстояния, ни стража (в Варфанге дела обстояли намного лучше, и власти могли обеспечить определённый уровень безопасности), ни даже Долгая Зима. От сковавшей мышцы крупной дрожи чашка заплясала в её ладонях, и Лиана поспешила поставить её, пока горячая жидкость не пролилась ей на колени.
И что мне делать? – беспомощным, совершенно убитым тоном спросила она, будто бы и в самом деле ожидая полезного совета.
Пойти вместе с нами, – быкоглавец наклонился вперёд, облокотившись одним локтем на столешницу и ткнув в неё толстым пальцем: – Здесь тебя ничего не ждёт, Лиана. Выживать становится тяжелее с каждой неделей, ты это и сама видишь. И без псов Аррениуса, или откуда они там, жизни здесь скорее рано, чем поздно, придёт конец. Кто успеет раньше уйти – тот выживет. Так что, не торопись сожалеть о том, что тебе может понадобиться расстаться с твоим ковром и твоим обжитым складиком. Если жизнь здесь станет невозможной, то лучше тебе оказаться с теми, кто сможет найти выход из материка, – он сделал паузу, ожидая возражений или удивления, но перспектива выйти за стену ужаснула Лиану ещё сильнее, не позволяя ей вымолвить и слова. Тем не менее, минотавр принял это за хороший знак: – Но ты меня знаешь. Я не привык просто бежать, пока есть возможность отстоять своё. И этот дневник даёт возможность сделать нашу жизнь здесь немного лучше. Не нас четверых – а целого города, или даже половины материка. Я смогу помочь своему народу. Ты тоже сможешь облегчить участь куда большим, чем просиживая зад в своём Храме, залечивая обморожения. И самое меньшее, что ты получишь для себя – это нормальный дом в Варфанге и возможность гулять ночью, не колотясь от каждого шороха.
Ты обезумел?! – ахнула, наконец, жрица, больше не в силах слушать минотавра и держать себя в руках. – Вас тогда была целая бригада с копателями и охраной, а сейчас что? Ты в одиночку будешь делать раскопки в вечной мерзлоте? И о каких походах говорить, если за стеной не выжить? Мы замёрзнем или умрём от голода, если не попадёмся в лапы мародёров. И если тебе там просто пробьют голову, ты хоть понимаешь, что сделают со мной? А что ждёт Мастилию? Нас будут…
Мы уже добрались до твоего дома, прошагав все снега от Варфанга до Аркснеморры. Научились выживать и планировать запасы. Да, лёгкой прогулки я не могу обещать, – тут рогатая башка склонилась, признавая правоту жрицы. – Но с нами дракон! Хранители тайно поддерживают наши поиски, помогая с припасами. И с тем, чтобы нам не понадобилось никаких раскопок. Нам нужно будет только находить определённые вещи, следы, которые раньше мы все пропускали. Ты должна пойти с нами, Лиана. Ведь здесь тебе уже не остаться. Они всё равно ведь придут за тобой…
Лишь потому, что вы сами привели их ко мне! – перебивая его, Веншехос выкрикнула высоким голосом, поддаваясь панике. Тяжело дыша, она закрыла глаза и закрыла морду ладонями, впиваясь когтями в волосы: – Я не пойду за стену. Буду ночевать в Храме, там безопасно… К тому же, я не единственная жрица Симисоны… Туда они не посмеют…

Ты сама давала согласие на эту экспедицию, Лия. Когда никто не знал, как это станет опасно, и когда за это платили звонкой монетой. Не мы привели их к тебе, – мягко возразил Тормунд. Мастилия знала, что минотавр сейчас из кожи вон лез, чтобы сохранять терпеливый и сочувственный вид, вместо того, чтобы привести шокированную драконидку в чувства парой хороших, звучных пощёчин, к чему он был более склонен. Но Лиана об этом не догадывалась – раскрыв ладони, она поглядела на его рогатую башку с неодолимым желанием запустить в неё своей кружкой чая. И, что хуже, он был прав, и драконидка понимала, что сама затянула на своей шее петлю – а проклятый бык сегодня только забрал у неё последнее утешение, будто это кто-то навлёк на её глупую голову беду. С трудом справляясь с собой, жрица выхватила у него фляжку и торопливо сделала несколько глотков: жгучая жидкость опалила язык и горло, заставляя её задыхаться и пустить по щекам слёзы. Стало немного легче, и она прижала к губам тыльную сторону ладони, закрыв глаза.
Да, ты прав. Простите… Просто мне сейчас… так дерьмово, – слова прозвучали невнятно, будто бы Веншехос вправду душилась плачем, но всему виной была ладонь. Первая волна ужаса схлынула, сжавшись до всё того же комка страха в животе, но сейчас его подавлял пожар охватившего её стыда за случившуюся истеричную вспышку. – День выдался тяжёлый, а тут это… Всё это так внезапно свалилось на меня. Я не хотела вас обвинять, никого из вас. Только, Тормунд, всё равно мне это кажется самоубийством, так что лучше тебе поискать другого жреца Симисоны. А я как-нибудь справлюсь здесь, сама. Да.
Чувствуя себя так, будто бы она только что велела всем убираться вон, а не отказала в сумасшедшей авантюре, драконидка поторопилась скрыться от всего мира в кружке чая. Но после крепкого алкоголя из фляжки минотавра горячий напиток огнём прокатился по пасти, заставив её вздрогнуть и неловко облиться – и теперь, казалось, затухни в печи огонь, в гостиной бы ни капли не похолодало из-за пылающих щёк Лианы.


Нам не не доступна страсть молитвы.
Нами забыта ярость битвы и отваги свет.
Только осталось бремя надежды.
или ее тоже нет?

 
zlobnii4elДата: Вторник, 17 Апреля 18, 22.09 | Сообщение # 9
Маг
Группа: Следопыты
Сообщений: 118
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Оффлайн
Беззаботная радость, сопровождавшая весь вечер юную драконидку, обернулась прахом с первыми нотками тревоги, снежным комом нарастающими в душе Лианы и перерастающими в настоящую панику. Словно бы чувствуя по ее глазам, по ее мимике, голосу, то ужасное состояние страха, отчаянья, ужаса, словно бы в полной мере разделяя его и ощущая на собственной шкуре, Мастилия, столь жизнерадостная и энергичная девушка, застыла в окоченевшей и испуганной позе, глядя на нее робким, напуганным, сочувствующим взглядом. Но ее не пугали не грядущие трудности, ни даже угроза жизни, с которой не раз она сталкивалась и страшные воспоминания о которой не раз забывала. Хрупкое, шаткое душевное состояние Лианы, вызванное нескончаемыми трудностями, словно подстроенными злой судьбой, чтобы сломить ее, попало под тяжелый удар этой ужасной, но правдивой новости, и чуть было, казалось, не пошло под откос. Мастилия знала Лиану как ту, что пробирается через все невзгоды, несмотря ни на что, и ее стойкость в такие тяжелые времена была отличным тому подтверждением. Но этот удар мог стать последний каплей по крепости ее ослабшего, истощенного духа. Именно это вселило на минуту ужас в сердце археолога. И вполне оправданно, ведь даже если опустить то искренне сочувствие Лиане, в такую трудную минуту нет ничего страшнее, чем падение духа, и Мастилия тоже это прекрасно понимала. Возможно, это было далеко неочевидно, но моральное падение сулило настоящую гибель в этих землях – бесславную и мучительную. Этого просто нельзя было допустить.
Лиана… – дрожащим и сдавленным голосом промолвила Мастилия после долгого, тяжелого молчания – Может, это кажется безумием, но… это наш единственный выход. Это не первое наше приключение – мы прошли через столько невзгод, и еще через столько же пройдем. Когда-то это все тоже казалось нам невозможным, все это, но мы справились. Справились, плюнув в лицо самой смерти. Мы добрались сюда целыми, и вернемся сюда тоже целехонькими. Вот увидишь! – немного ободрилась Мастилия, нежно положив ладонь Лиане на плечо и улыбнувшись ей – И мы точно не дадим тебе встретить свою кончину – ни здесь, ни где-то еще. Хоть за стеной, хоть в самой бездне мира! С тобой все будет хорошо. Мы горой за это встанем! Да, Тормунд? – заметно более оживленно продолжила она, повернувшись к своему другу, а затем переведя взгляд на драконессу. Да что вообще может с нами случиться, если с нами Рунара? – с игривым удивлением продолжила она, и улыбнулась электрической. В этом она была полностью согласна с Тормундом. На ее глазах наворачивались слезы.
Начинаясь с тревожной дрожи в голосе, которую лишь совсем изредка можно было услышать в тонком и веселом голоске Мастилии в моменты, когда речь заходила об ужасных вещах, но которая отчетливо и ясно была слышна в этот момент, интонация плавно перешла в куда более привычную для нее – жизнерадостную и звонкую. Но даже сейчас в ее голосе была слышна тяжесть. Легко было догадаться об искреннем сочувствии к Лиане, но мало кто знал, что и ее неразрушимый оптимизм на самом деле был очень хрупок. Говоря слова поддержки, она пыталась убедить не только Лиану – она пыталась убедить сама себя в том, что эта операция – не самоубийство, потому как не хуже ее понимала всю серьезность ситуации. Всеми силами она боролась и с собственными опасениями, боясь сорваться в пропасть сомнений, обманывая собственный разум и стремясь от этого всячески сбежать. Надежда – единственный светоч, которым она могла питаться в эти тяжелые времена, и она видела своим долгом не дать его потерять ни себе, ни другим.
Мы все теперь в одной лодке, Ли. Лодке, попавшей в свирепый, бушующий шторм… И мы не дадим ей потонуть. Ни за что! – успокоившись, промолвила драконидка. и тут же добавила, более мрачно и серьезно – Это наш единственный шанс… – Мастилия на секунду умолкла, буквально содрогнувшись от одного представления о том, что может случиться, если они пустят все на самотек. Тебе нельзя оставаться здесь, Ли. Идем с нами. Доверься нам. – она с надеждой взглянула на Лиану.
Редко когда можно было услышать от Мастилии что-то настолько серьезное. Но ни у кого не было сомнений, что археологша была настроена решительно. Настроена не допустить, чтобы ее подруга встретила свое следующее утро с перерезанным горлом.
Мы справимся. Я уверена в этом. Тем более, что мы, на самом то деле, и не одни вовсе… – чуть облегченно и с добрым намеком добавила она после, но недоговорила, решив оставить легкую интригу и передав слово другим.
 
у6Ер-К0ТДата: Пятница, 11 Мая 18, 20.43 | Сообщение # 10
Чародей
Группа: Следопыты
Сообщений: 87
Награды: 2
Репутация: 2
Статус: Оффлайн
- У нас нет иного выхода, Лиана. - Промолвила Рунара с печальным вздохом, когда другие сделали паузу в попытках убедить Лиану пойти с ними. Она чувствовала, что ей самой нужно что-то добавить. - Я как будто нутром чую, что если откладывать дальше - будет только хуже. Я не могу вернуться обратно ни с чем, а если Мастилия и Тормунд правы... - она не договорила фразы, будто бы боясь самих слов. Впрочем, через какое-то время она ярко улыбнулась. - Но Мастилия-то права! Я не хочу хвастать, но я весьма продвинута в логии Молнии! И меня так просто не взять! Так что можете на меня положиться!

Обычно Рунара всегда была оптимистичной и весёлой - поэтому она быстро нашла с Мастилией общий язык. Она даже сейчас держалась за улыбку, но это было трудно, учитывая нынешнюю ситуацию. Тем не менее, унывать она не собиралась - она верила, что у них есть шанс, и если есть шанс, то стоит тут же им воспользоваться. Он ведь выпадает только раз, и если фортуна постучит дверь, а дома никого нет... Да и проще упустить этот шанс, чем получить новые.
 
АнкалагонДата: Пятница, 18 Мая 18, 19.47 | Сообщение # 11
Услышь мой рёв!
Группа: Летописцы
Сообщений: 1690
Награды: 5
Репутация: 17
Статус: Оффлайн
Ладони с силой сжимали чашку, словно пытаясь перенести на нее оказываемое на жрицу давление. С трех сторон на нее смотрели выжидающие глаза, не желающие слышать отказ. Тормунд точно знал, как тяжело будет ответить им: «Простите, ребята, но вы зря проделали путь в сотню лиг по снежным завалам, сквозь пургу, опасности и голод, ведь меня не заботят ваши усилия и страдания.» Знал, как страшно будет увидеть разочарование в их глазах. Как взгляд ученицы Хранителей сменит недоверие на скрытое презрение к слабости и малодушию жрицы, клявшейся помогать страждущим, но отступившей пред настоящим испытанием. Как будет горько услышать слова понимания, в которых будет сквозить упрёк за то, что она подвела друга и знакомого, которые верили в неё, как верили и Хранители, и целый мир. Проклятый Тормунд знал это, и делал ставку на то, что Лиана не справится с последствиями такого отказа и согласится, закрыв глаза на грядущую угрозу.
Но как она могла поступить иначе? Даже в лучшие дни лета их поход с такой подготовкой и такими препятствиями за версту разил опасностью и глупостью. Обычной жрице, даже сыскавшей любовь своей богини-покровительницы, не место в таких изысканиях: дитя весны, она чувствовала себя в лесу как дома и легко бы пережила кочевание в нём с одним только костяным ножом, но Долгой Зимой лес спал, или был вовсе мёртв – выйди она, и её ждёт та же участь. Веншехос не могла поверить и положиться на обещания призывающих её к походу товарищей: как бы не храбрились и не хвастали они своей удалью и удачей прошлого перехода, Лейн не станет удерживать их Нити дважды от лап Маракаву, особенно когда они замахнулись на большее, гораздо большее. Метели и голод возьмут своё, и какие топоры минотавров или электрические когти драконов не смогут им помешать.

Нет, Тормунд. Ты прекрасно знаешь, о чем на самом деле меня просишь, но я не могу идти на такое. Сдуру я уже сунулась как-то за стену, зайдя дальше, что следовало, за что едва не поплатилась жизнью. Каждый день в Храме я вижу и пытаюсь исправить последствия у тех глупцов, что пытаются искать счастья за стеной – тем из них, кому повезло, что они не ушли слишком далеко от города. Вы предлагаете мне совершить самоубийство – только медленное, с загадочным концом. – она вздохнула, опуская взгляд и глядя на своё уставшее отражение на дне чашки; – Мой единственный шанс – остаться здесь, где я знаю своё место и знаю, что имею настоящие шансы остаться целой.
Что тебя так держит здесь, что ты решила прирасти к этому городу? Почему ты не хочешь попробовать поменять что-то в своей, а может, и чужих жизнях? – минотавр не желал отступать, но хозяйка дома резко перебила его, с силой опустив чашку на стол и развязывая с ним настоящую словесную баталию:
Я не могу просто бросить всё и пойти неведомо куда. У меня есть свои обязанности, и я нужна здесь. Нужна по-настоящему, в отличие от безумной авантюры! Травм и болезней не становится меньше...
Но нужна ты не только здесь! Что, если наша цель сможет изменить жизнь континента, к лучшему или худшему по желанию нашедшего, и без тебя лучшего не случится? А ведь здесь тебя есть кому заменить, Лиана! Здесь ты даром тратишь свой потенциал, и Симисона одарила тебя наверняка для чего-то большего! – Тормунд стал со стуком тыкать тупым и толстым ногтем пальца в столешницу, пока жрица, вздохнув, закатила глаза. – С каких пор мир для тебя сузился до твоего склада, твоего храма и тропы между ними? Мир, моя дорогая, куда шире и живее! И как не посмотри, любой, сохранивший немного разума, с радостью ухватился бы за шанс сбежать от безнадёжного и безрадостного выживания. Особенно ты, Лиана. Здесь ты засохнешь, и в этот раз тебя точно продадут в наложницы, только уже за какого-то жирного урода…
Даже слушать не хочу. Я должна довериться слепым обещаниям, которые совершенно не совпадают с действительностью и совсем не припасли разумных доводов. И это, по-твоему, прекрасная альтернатива моей сегодняшней жизни, ведь ты лучше знаешь, что для меня лучше. – драконидка всплеснула руками – Выйти и вмёрзнуть в тропу. Замечательно!
Клянусь Фирунацом! Женщина будет сейчас говорить, правильно ли я готовлю походы! – из ноздрей минотавра едва не вылетел пар, голос возрос на порядок. – О, посвяти же нас, ротозеев, что мы делаем не так!
Лютер готовился даже к небольшим – по его представлению – поискам пару недель, не меньше. Собирал людей, продовольствие, налаживал маршруты. А готовился к этому целые месяцы, по крупицам собирая сведения, составляя план. Вы же хотите просто взять и уйти в пургу, как на соседнюю улицу, руководствуясь книжонкой, которую не до конца разобрали, ожидая разгадок на ходу. И хотите убедить меня, что это совершенно разумно и безопасно?
У Лютера был опыт сбора только больших гражданских экспедиций. Я же, к твоему сведению, занимался и большими, и малыми, но результативными рейдами. Для ударов, для разведки! И множество могил моих врагов говорят о том, что я умею организовывать такие рейды, и этот поход не станет исключением! Я тебя уважаю, Лиана, но не тебе, жрице, учить меня этому! – сжавшийся кулак минотавра лёг на столешницу, но совершенно не убедил хозяйку дома:
Как будто бы это одно и то же. Что, я или Мастилия похожа на твоих рогатых болванов, самых крепких дуболомов из вашего рода? Мы такие же двужильные, такие же бойцы, такие же толстокожие, или что? – жрица шумно выдохнула, потёрла виски, и продолжила более тихим тоном: – У вас хотя бы есть хоть какие-то твёрдые доказательства, что эта штука всё ещё существует, или точное место, где нужно искать?
Нет. Эту загадку Лютер не успел решить. Ключ к следующему шагу был на фреске Храма Элементов, пока Малефор вырвал его в свою воздушную цитадель. Она, не скрою, была разрушена в конце войны, так что сперва придётся найти способ восстановить её содержимое. Но у меня есть лазейка, как это сделать.
Я так и думала, – Лиана покачала головой, её голос потерял силу, приняв спокойный и уставший тон. По итогу, ей предлагали поход с ничтожно малыми шансами на выживание, не зная, как искать, что искать и существует ли вовсе то, что они ищут. Соглашаться на такое было бы настоящим безумием: – Нет, Тормунд, я не могу подписаться на такое. Вы выбрали не ту жрицу. Мне жаль, если вы пришли сюда только из-за меня и ваш путь был напрасен, но я больше не хочу говорить об этом.
В комнате застыла холодная, неудобная тишина, нарушаемая лишь пыхтящим дыханием быкоглавца. Лиана коснулась пальцами переносицы, сжав ее на несколько секунд: она ощущала полную опустошенность и измотанность, моральную и физическую. Ещё, словно бы ей сегодня мало выпало неприятностей, голова стала тупо пульсировать болью в висках.
Уже поздно, – бросила она, опуская руку и поднимаясь. – Завтра много дел, так что пора расходиться спать. Мастилия, мы можем вдвоем поместиться у меня на кровати. Тормунд устроится тут. Рунара, простите, но у меня нет ни подходящих покоев, ни даже достаточно большого покрывала, так что, вам тоже придется ночевать здесь.
Хорошо. Завтра сходим с тобой в твой Храм, попытаем счастья там. Надеюсь, что кто-то из ваших жрецов не остыл к приключениям и веселью, – пробасил минотавр, и добавил: – Тебе помочь?
Нет, – Лиана мотнула головой, собирая все чашки и миски в единую конструкцию со сноровкой бывалой посудомойки, и направилась к крошечной кухне: – Мне будет быстрее и легче все убрать самой. А вы готовьтесь ко сну, на меня не равняйтесь. Доброй ночи.



Осталось не так много времени до рассвета, когда дом Лианы погрузился во тьму, позволив Сну всюду установить свою власть. Гулко похрапывал минотавр где-то на первом этаже, способный любого несведущего в силе Тормундских лёгких заставить подозревать в храпе притаившегося там же дракона. Но сама хозяйка гостеприимной квартиры не могла уснуть. В полудрёме ей то и дело начинал мерещиться скрежет и скрип, будто кто-то крался по крыше, скрёб дверь, пытался добраться до окна, чтобы заглянуть и подсмотреть за спящими драконидками… Раз за разом посторонние шумы ночного города, неверно принятые возбуждённым подсознанием жрицы, заставляли её просыпаться. Лиана не боялась, но начинала всерьёз сердиться на саму себя за дурацкую фантазию, мешающую даже отдохнуть перед новым утрешним приступом неутомимого ни в чём минотавра. Жрица была уверена, что тот не отступится от попытки вытащить её, всего после одной попытки. В конце концов, она просто села, подсунув подушку под спину и обняв колени, стараясь не разбудить при этом Мастилию.
Сейчас, когда на первом этаже её норки ночевал маг-дракон вкупе с вооружённым топором мужчиной, подозрительные шорохи не могли вызвать ничего, кроме раздражения. Но, когда они уйдут, когда Лиана останется одна, наедине со своей растущей паранойей, её сон будет изгонять не засевшая злость в груди, а свернувшийся в животе страх. Россказни Тормнуда будут создавать в тенях мнимых преследователей, и она станет дёргаться от каждого шороха, отпрыгивать от каждого прохожего, боясь, что в его руках спрятан нож, заждавшийся шанса пролить на снег её горячую кровь. А если эти маньяки в самом деле придут? Безопасность Лианы определял её статус и то, что почти никто не знал её путей и то, где она живёт. Её не беспокоили «квартиранты» и незваные гости, но случись что – никто и не придёт ей на помощь, с ней смогут сотворить что угодно, хоть распять на алтаре во славу обезумевшего Малефора. Лишь прятки в храме, защищённым близостью тигрового короля, смогли бы разрешить эту угрозу, пусть и ценой скромного жилища в виде тумбочки и койки.
А может, нет никаких преследователей, и Тормунд их выдумал для убедительности. Хотя, Мастилия едва бы стала врать о таком, – лезли в голову непрошенные мысли. – Если они даже и были, то будут ли вправду искать меня? Смогут ли добраться до Аркснеморры?
Может, не смогут, но неизвестность будет всё равно разъедать её изнутри. Но если уж доберутся, то не уйдут просто так – и, кто знает, на что они пойдут, чтобы вынудить её выйти наружу? Охотиться на других жрецов? Похищать любых жриц, попадавших под описания Лютера?

Лиана провела ладонью по голове, забрасывая растрепавшиеся длинные волосы за рог, и с грустью глянула на небольшон складское окно. Сегодня город был особенно спокоен и тих, его мирные звуки напоминали о тех мирных и добрых ночах, когда Аркснеморра была вполне безопасным оплотом, и мир был куда лучше, теплее и безвреднее – при должной осторожности странника. Слабый ночной свет звезд и лун выхватывал темные очертания предметов, ложась едва заметными бликами на немногочисленные стеклянные поверхности. Сейчас ее ночная спальня казалась особенно уютной и приятной, и весь ее дом стал милее и приветливее. Здесь она нашла достойный приют, в то время как любая другая девушка на ее месте могла бы надеяться на комнатушку с парой соседок, в лучшем случае... Здесь она всегда могла согреться, она никогда не голодала "по-настоящему", и ее жизнь проходила размеренно и спокойно. Драконидка ощутила, как ее желудок скрутило плохое ощущение, когда она поймала себя на мысли, будто бы прощается со своим домом, и прощается навсегда.
Я ничего еще не решила. И я не собираюсь выходить за стены города, чего бы от меня не ждали, – твердо сказала она сама себе.
И все же... Звуки с улицы сжали ее сердце тоской, навевая таинственные, волшебные чувства детства, когда мир за окном казался полон великих и добрых чудес, манил и звал исследовать его, строить мечты и планы о захватывающих походах после совершеннолетия. Когда она выросла, то узнала, что мир не так хорош и добр, но все же она сумела найти в нем свой путь, свою отдушину. Но Долгая Зима уничтожила даже это, привязав ее к убежищу в четырех стенах, обрекая ее жизнь на рутину и необходимость цепляться за нормальный, положенный и доступный в прошлом любому комфорт. Она не могла уже бросить все на неделю или две, отправляясь, куда зовет сердце. Ей пришлось поставить крест на личной жизни, чтобы дар Симисоны и далее помогал ей выживать. Она должна была лечить больных, часто с весьма отвратительными и тошнотворными болезнями, как следствие глупой или разгульной жизни. А теперь и этот сузившийся мир зашатался, готовый рухнуть и отобрать последние крохи стабильности и комфорта...
Веншехос не заметила, как от шипения на свое воображения перешла к тому, чтобы жалеть саму себя и мир, который так печально угасал. Не заметила она, как за этим занятием и окончательно покорилась дреме.



Неудобно повернутая нога сделала пробуждение Лианы ранним и неприятным: разбуженная уколами сотен и тысяч игл в онемевших обездвиженных мышц, жрица вынуждена была руками вытянуть потерявшую чувствительность конечность и хорошенько растереть ее. Зимой солнце поднималось поздно, и утро было темным – но это было точно утро, ведь холод красноречиво о том, что пламя в камине уже успело потухнуть. Зябко передернув плечами, Веншехос закуталась в свое одеяло, неуверенно слезая с кровати: темень теменью, но нужно было начинать день, грозивший многочисленными хлопотами.
Спускаясь по пути к своей небольшой кухоньке, жрица заглянула в гостиную, где накануне оставила своих гостей. Тормунд лежал на диване, высоко запрокинув немытые копыта в воздух, и пропускал через себя остывший воздух с периодическими редкими всхрапами. Стащив с гвоздя тряпку для стирания со стола, Лиана скомкала её и наудачу бросила в это не вдохновляющее зрелище: ткань с звонким хлопком влетела в ухо быкоглавца, заставив его подавиться храпом и дёрнуться всем телом. Слепо нашаривая рукоять топора, который ранее по настоянию хозяйки был убран подальше во избежание травм и погромов в её доме, он сердито уставился на виновницу своего пробуждения.
Затопи печь, холодно, – громким шёпотом приказала ему Лиана, возвращаясь на свою крошечную кухню.
Снова нужно было потрошить свои запасы, любезно ожидавших худших дней голода. Вытянув сосуды, она оценила текущие запасы: гречка и пшено в открытых кувшинах, в количествах, которого не хватило был на всех, если выбирать что-то одно. Было ещё по полному кувшину, но вскрывать их драконидке очень не хотелось.
Достать кастрюли, залить воду, добавить редкой и драгоценной соли и разжечь пламя. Всё это руки делали сами, позволяя своей хозяйке досыпать на ходу. Кутаясь плотнее в одеяло, скрученное на манер какой-то плотной тоги, она помешивала содержимое на плите кухонной печки, стараясь не давать мозгам проснуться и начать вертеть мысли о том, кому готовится столько еды, и чем чреват визит этих едоков.

О, что у нас на завтрак? Яичница со свининой? – тяжелые ладони легли ей на плечи, но жрица сбросила их толкнула локтем и крылом в грудь минотавра прежде, чем тот успел ее обнять со спины.
Откуда я тебе достану яйца со свининой? На рынке пойду и куплю? – сварливо и неприветливо огрызнулась она, абсолютно не смутив минотавра своей грубостью.
В Варфанге могла бы, – самодовольно хмыкнул Тормунд, но Веншехос не поддержала веселья:
Прямо посреди ночи, и даже без денег. Хватит сотрясать попосту Воздух, Тормунд. Перестань всячески пытаться заставить меня передумать.
Ты о чём? – не нужно было оборачиваться, чтобы угадать вытянутое в деланном недоумении рыло быкоглавца. Лиана проверила кастрюли, помешала их ложкой, затем закрыла крышками и почти что опёрлась их, чувствуя, как её сердце проваливается в пропасть:
Я пойду с вами. – Каждое следующее слово казалось ей приговором, который она сама себе подписывает: – Я делаю это против воли, а не по своему желанию. Не хочу, чтобы Мастилия или Рунар слышали это, и скажу лишь только тебе. Если бы у меня была возможность, я бы спряталась в храме, но все жречество не сможет и не станет вместе со мной играть в эти прядки. Не добравшись до меня, ваши преследователи будут поджидать по углам моих друзей и служителей, чтобы заставить меня выйти. Помощью Храма я устроилась в Аркснеморре слишком хорошо, чтобы платить такой неблагодарностью. Так что, у меня выбор между смертью в плену и смертью в холодной пустоши, и первое выглядит более непривлекательным.
Так ты идешь, чтобы защитить окружающих, – медленно протянул минотавр, смакуя эти слова. – Очень благородно. Ты жертвуешь собой...
Заткнись, Тормунд! – хрупкая ладонь сжала ложку с достаточной силой, чтобы ее удар по лбу пронял даже вожака минотавров. Лиана не чувствовала в себе никаких благородных ощущений, и ее мотивы были замешаны на смеси стыда и страхов, и потому неопределенные по своему тону слова быкоглавца вызвали вспышку раздражения. – Я не хочу смотреть в глаза пострадавших и на слезы тех, кто потеряет близких из-за нас. Мы уйдем и утащим с собой эту гнусность. Поэтому я скажу верховной жрице, что отправляюсь на тайные поиски Хранителей. И чтобы она не старалась выгородить меня, если кто-то придет добиваться моей выдачи. Это мои условия, Тормунд, и пойду я с вами только так.
Полминуты они пожирали друг друга словами: жрица ожидала недовольства и возражений, но минотавру хватило ума не затевать перепалки. Бросив взгляд на гостиную, он потер бороду и кивнул:
Хорошо. Это будет справедливо, мне кажется. Но что ты скажешь остальным?
Не думала, – плечи сразу поникла, теряя воинственный задор. – Наверное, что боюсь нападений и думаю, что при вас они до меня не доберутся. И надеюсь заработать на квартиру в Варфанге. Хочешь, скажу, что безумно влюбилась в тебя и хочу детей?
На губах драконидки заиграла лёгкая, вымученная улыбка. Тормунд фыркнул, но тут же нахмурился:
Все еще считаешь наш поход глупой и безнадежной затеей?
Как раз нет, я на что-то надеюсь, на какое-то чудо – вроде решения Хранителей прекратить эту затею и забрать всех в столицу. Но если говорить трезво... – Лиана развернулась, оставив кастрюли, не требующие ее ежесекундного присмотра. – Если нам вдруг попадется бесхозный продовольственный склад, и мы навесим на Рунару и себя запасов, как на ишаков, что будет дальше? На юг мы не можем пойти, ведь там нас наверняка ждут псы из Аррениуса. Если повезет, я смогу провести всех тропами, где нам никто не попадется, а лес позволит удержать бураны да жечь костры до небес. Но когда мы выйдем к границе, наши запасы уже оскудеют, мы окажемся на отрытом поле посреди вьюги. Поселений нет, торговые маршруты давно мертвы – туда может занести лишь лагерь мародеров, но для нас это не будет удачей. И что, Хранитель Вольтир принесет нам кабана и вязку хвороста?
А ты по-прежнему думаешь, он послал свою ученицу протянуть хвост от голода? Твой скептицизм заставляет тебя подумать, что три Хранителя глупей тебя, что от дракона нету пользы, а мои топор и тяжёлый чекан – для рубки леса. Ну, а ты у нас – всего лишь глас Симисоны, не больше? Беспомощный и малодушный? Нет, жрица, не прибедняйся. – Тормунд шагнул вперед, уперевшись лапищей в шкафчик над плечом драконидки и нависнув над ней, и Лиану захлестнула волна терпкого, острого запаха рассердившегося минотавра. – Ты многое можешь, я знаю. В порыве злобы, хотя борьба за жизнь тоже сойдёт. Я, знаешь ли, не сортиры копал в войнах Галла и Малефора. Если ты идешь с нами, ты попадаешь под мое начало, и я больше не желаю слышать такие упаднические настроения, подрывающие общий дух. Чтобы тебе не казалось, но потребуется что-то большее, чем мороз и пара подстывших обезьяньих задниц, чтобы погубить нас. И если ты не веришь в наши силы, то должна знать – на помощь к нам идет боевой маг из какой-то мудреной академии, и в довесок – отряд воинов, которых Вольтир называл "споц-назом". Их так заинтересовали наши поиски, что они подкрепят нас и силой, и снабжением, и знаниями, а по расчетам Хранителей, то и помогут с нашим зимним бедствием. Так что не думай, будто наша цель – закоченеть в снегу на просторах болотного ледника. Нам нужно самим дойти – самое большее – до Данмора. Не такая уж и невыполнимая задача, хотя не стану врать, будто всё будет легко.
Хорошо, я верю тебе. Только не надо так близко наклоняться ко мне, я вблизи хуже выгляжу, – драконидка надавила ладонью на грудь быкоглавцу, не испытывая особого комфорта от близости его рыла. Тормунд не обладал обворожительными ароматами и чертами морды, и вдобавок, с уменьшением расстояния их между их ноздрями с женскими лицами у всех минотавров росло желание сделать его еще меньше, и девушке совершенно не хотелось выяснять границы терпения своего незваного гостя. – Но что за академия, что за спуц-наз и откуда они все взялись?
Вот сама их и спросишь. Я лишь знаю, что они придут откуда-то из-за Портала в Храме Луны. Того самого древнего храма в скалах Каньона Смерти. Так что, теперь наши шансы на триумф должны стать выше в твоём воображении, – быкоглавец взял кастрюли, без труда подняв их, удерживая только за одну ручку в каждой: – А теперь делай чай, хватай тарелки и дуй к нам. Я разбужу остальных.
Минотавр вышел, а Лиана только грустно улыбнулась ему в след. На самом деле бывший вождь орды рогатых так думал, или нет, но она прекрасно знала – чем большие силы выходят на сцену, тем меньшую роль и меньшие шансы на выживание отводят таким пешкам, как они.


Нам не не доступна страсть молитвы.
Нами забыта ярость битвы и отваги свет.
Только осталось бремя надежды.
или ее тоже нет?

 
zlobnii4elДата: Среда, 20 Июня 18, 23.13 | Сообщение # 12
Маг
Группа: Следопыты
Сообщений: 118
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Оффлайн
Мастилия не решилась встрять в спор между своими друзьями. Вновь навеявшая печаль и беспокойство сдавливали ей грудь, не давая ни промолвить слово, ни даже выразить мимолетной улыбки. Это не было разочарованием в Лиане, не было досадой за потраченные силы: это чувство было схоже с тем, будто бы доктор теряет своего пациента, пускай Мастилии никогда и не доводилось врачевать. На глазах Лиана отдалялась от их отряда, столь нуждающегося сейчас в сплоченности. Тугая боль осознания разумного факта, твердящего, что невозможно согласиться на такие чудовищные условия, и конфликтующего, неприемлющего ее искреннюю надежду на ее согласие, засела у драконидки в горле на остаток вечера и всю оставшуюся ночь. Надежда рушилась прямо на глазах, вгоняя археологичку в глубокую тоску.
Мастилия, будучи такой живой в начале вечера, лишь слабым кивком ответила на предложение Лианы отправиться в царство Морфея, и с некой безвыходностью проследовала за ней, уложившись в кровати. Спокойной ночи, Ли. – выдавила она подавленным голосом, не имея душевного состояния сказать что-либо еще. Она лежала неподвижно, и хотя усталость от похода постепенно клонила ее в сон, тяжелые думы не могли дать ей заснуть. Холодная, как зима в этом суровом мире, печаль, и горькое чувство вины не покидали ее. Ей безумно хотелось попросить прощения у Лианы за то, что поставила ее перед тяжелым выбором, ожидающим отказа от всего хорошего, что осталось у нее в этой жизни – уютного маленького дома, родных мест, и чувства безопасности и уверенности в завтрашнем дне. Но она по-прежнему не может решиться на это, особенно когда Лиана лежит здесь, рядом – без сомнений, даже в голове это звучит дико.
Тоска тем временем плавно перетекла в жуткое беспокойство и понимание, что когда они уйдут, Лиана останется совсем одна, наедине с нарастающей, мнительной ли или вполне реальной, вероятностью встретить свою смерть от чьего-то ножа. Мастилии она совсем не казалось мнительной, учитывая, что она помнит вполне реальные ощущения от охоты на себя, и тот дикий ужас, который она не пожелала бы прочувствовать никому из своих друзей, ужас, так и норовивший смениться не менее устрашающими последствиями. Попытавшись себя успокоить тем, что Лиана найдет себе убежище в Храме, Мастилия сумела подавить зачатки паники, проглотить этот страх в своем сознании, и даже, наконец, отправиться в мир грез. Однако он ее совсем не покинул.

Мастилия очнулась и увидела вокруг себя все те же стены, однако что-то в них было не так. Вокруг нее не было никого, и отовсюду веяло холодной пустотой. Она подошла к окну, и увидела все ту же статичную картину – ночной город, покрытый сугробами снега, и ярко освещенный лунным светом. Ее обеспокоило отсутствие своих друзей – куда же они делись? Интуиция особенно сильно влекла ее на улицу, на дорогу к храму. Выйдя из дома, она шла по тропе, оглядываясь по сторонам, ища, но не находя ни одной живой души поблизости. Непреодолимое волнение накрывало ее с каждым шагом. Где же все? Снова оглянувшись, она увидела вдалеке сгорбленного старика в темном балахоне. Он стоял на тропе, и медленно обернулся в ее сторону ровно тогда, когда она сама обратила на него свой испуганный взор, будто бы зная о том, что она здесь. Ото всей его сущности веяло страхом. Времени больше нет. – промолвил он мрачным старческим голосом, с такой громкостью, будто бы он стоит совсем рядом с драконидкой, хотя он находился совсем далеко. Она пришла в легкое недоумение, и в то же время ей стало совсем не по себе от его жутких слов. Здесь только СМЕРТЬ! – воскликнул он, тут же распрямившись, развернувшись лицом к Мастилии и расправив огромные, длинные руки, из которых вырывались потоки тьмы и окутывали все вокруг. Перед ней предстали руины объятого огнем города. Дом, из которого она только что вышла, превратился в горящие обломки. По снегу, среди дыма и пепла, ползали в агонии ее соратники. – Нет… – шепотом выговорила Мастилия, желая закричать от ужаса. Но ее крик не мог продраться сквозь оцепеневшее от кошмара горло – все ее тело онемело и перестало ее слушаться. Она упала на колени в холодный снег, и не могла даже вдохнуть от окутавшего ее черного дыма. Она слепла в нем, постепенно задыхаясь.

Мастилия вскочила с кровати, так жадно вдохнув холодный воздух, будто бы каким-то чудом спаслась от утопления. Дурной сон… – с облегчением промолвила она про себя, однако все еще не могла отойти от тех ужасов, что увидела в нем. И тем страшнее они были, чем явнее она прослеживала в этих образах свои настоящие опасения.
Постепенно придя в себя, она поспешила спуститься на кухню, ожидая увидеть там своих друзей. Невольно последовав примеру Лианы – укутавшись своим одеялом, она, с затаенным беспокойством и противной слякотью на душе стала спускаться. На повороте она неожиданно столкнулась с до боли знакомой волосатой грудью. Она подняла глаза выше и встретила Тормунда радостным взглядом, таким, словно бы потеряла его совсем недавно, и нашла вновь. – Доброе утро, Тормунд! – воспряла она, и, не дав сказать минотавру даже слова, пустилась в объятия, не дав даже резкому запаху умалить ее такой простой, но искренней радости.
Но вспомнив о походе, она несколько помрачнела. И тем не менее, она решилась спросить об этом Тормунда, пока подвернулась возможность спросить не на слуху у Лианы. Утопая в волнении, чувстве вины, стыде и бесконечном беспокойстве, она полушепотом выдавила из себя робкие слова: – Тормунд… я хотела спросить… – сделала она неловкую паузу – Что там насчет похода? Что насчет… Лианы? Мы ведь не бросим ее просто так… правда?
Ее руки и голос дрожали, как осиновый лист на ветру, а в розовых и чистых глазах читался страх и стыд. Ее надежда была крохотна, и все-же она барахталась где-то в пучине мрачной, суровой действительности. Ожидая вполне очевидный ответ, но продолжая его отрицать, она с трепетным вниманием слушала Тормунда.
- Не спится, что носишься в такую рань, как умалишённая? Ты бы лучше пользовалась возможностью отдохнуть, нормальную постель мы увидим теперь не скоро, - великан прижал к себе драконидку, беззастенчиво опустив одну ладонь ей пониже хвоста. Но напоминание о хозяйке дома заставило его шумно выдохнуть носом и разжать свою хватку, словно бы заставляя вспомнить, что они здесь в гостях и могут встретить нежеланных свидетелей. - Никуда она не денется, пойдёт с нами. Мы её здорово запугали возможностью того, что свора Аррениуса прокопает сотни миль в снегу, чтобы найти здесь её след.
Его грубый голос и сварливый тон были успокаивающей музыкой для ее ушей, что хоть немного сглаживала ком тревожных чувств. Интимному жесту же она не смогла уделить какого-либо внимания из-за душевных переживаний, хотя была бы рада в другое, более спокойное, время.
Простой, казалось бы, ответ Тормунда потряс Мастилию своим содержанием. Искра надежды, в мучении угасающая посреди бездны, вмиг вспыхнула ярким, согревающим огнем, растекшись легкостью и мягким теплом огромной радости по всему телу. Мастилия, не сказав ни слова, вновь набросилась на Тормунда, чуть не повиснув на нем, с крепкими объятиями, которые на сей раз мог бы прочувствовать даже такой крепкий парень, как он. Она догадывалась, чьей воинской харизме можно было бы сказать спасибо (не зная, что на самом деле стало причиной ее согласия). Но в тот же миг она остепенилась, и с этой радостью и облегчением смешалось все то же, никуда не девшееся, а лишь заметно усилившееся тянущее, сковывающее муки совести, подкрепляемые озвученным фактом. В этот миг она осознала, что это все происходит на самом деле: Лиана идет с ними. Идет, жертвуя своим домом, который она так любила, навстречу неведомо чему.
- Возможно, Лиане нужна помощь в сборе пожитков… пойду помогу ей. – ответила она Тормунду, и, с трудом обойдя его в тесном коридорчике, направилась на кухню.

Мастилия обнаружила Лиану в занятии различными домашними приготовлениями. Волнение вновь стало будоражить ее тело легкой дрожью. Она была рада видеть свою подругу, но не могла подобрать подходящих слов, достойных того, чтобы быть произнесенными сейчас.
Доброе утро, Лиана! Я… – замешкалась она – …я могу чем-нибудь помочь тебе? – несколько робко произнесла она пару заготовленных фраз.
- О, здравствуй, Мастилия, - драконидка устало подняла голову, но тут же заставила себя улыбнуться, пытаясь стереть следы её последнего разговора с Тормундом. – Нет... хотя постой. Возьми доску, и посуду на всех. Здесь скоро всё будет готово. Мастилия, молча кивнув и улыбнувшись ей в ответ, с большим энтузиазмом отправилась выполнять это маленькое поручение.
Несмотря на милую улыбку, радующую Мастилию, в ее лице и в ее голосе читалась явная усталость. Усталость словно бы ото всего этого мира. И тем не менее, она не отступила перед напором судьбы, убегая, запершись в уютном уголке, а приняла ее такой, пошла навстречу ей, сколь бы загадочна и страшна она ни была. Это вызывало у Мастилии искреннее восхищение.

Вскоре закончив сервировать стол, Мастилия отправилась в гостиную, вслед за Тормундом, пробуждать ото сна драконицу Рунару. Сейчас, в этой предпоходной суете, ее помощь была бы очень кстати. К тому же, позавтракать стоило бы полной компанией.
Мастилия встала на коленки около мордашки Рунары, стараясь аккуратно расщекотать ее нос и уши, чтобы разбудить, легонько и ласково приговаривая: - Рунара! Просыпайся!, одновременно с этим отговаривая Тормунда таранить ее своим корпусом. Дождавшись, когда электрическая откроет свои большие глаза, она продолжила:
Доброе утро, Рунара! – радостно встретила ее Мастилия. – Прости, что так рано, но нам нужно собираться уже сейчас. Скоро будет завтрак – пойдем!
Мастилия встала и направилась на кухню, провожая взглядом драконессу, как бы зазывая ее за собой.

Несмотря на радостный взгляд и голос, Мастилию все еще не покидало чувство вины, которое всеми силами она пыталась скрыть, не желая отравлять мраком настрой других. Она понимала, каково это – расставаться с родным домом, с привычной жизнью. И тем было больнее, что все это было ради их успеха. Безмерно противна была ей мысль, что они попросту используют Лиану в собственных целях, вынуждая ее идти на такие жертвы. Но это была лишь одна сторона – с другой, эта жертва ничто иное, как ее спасение. Мастилии не приходилось сомневаться в том, что головорезы найдут здесь, в этом мире беззакония, и ее, и Лиану, и кого только захотят. В отличии от холодной пустоши, в выживании в которой Тормунд уж знает толк. Она верила, что он точно не даст им протянуть там хвосты. Эта сторона во многом ее успокаивала.

Усевшись за стол и начав скромно трапезничать, Мастилия на миг ощутила некое спокойствие в такой обстановке. В окружении своих друзей она на время позабыла о том гнетущем беспокойстве, что терзало ее. Быть может, это последний момент, когда они смогут насладиться миром и хоть какой-то уверенностью в завтрашнем дне. Она всецело наслаждалась этим моментом, хотя все еще была скованна и не могла найти подходящих слов для того, чтобы завести разговор – ей все еще было неловко говорить. Ей самой, впрочем, даже без слов было достаточно одного лишь присутствия дорогих ей соратников и друзей. Постепенно подавляя свои домыслы и сосредотачиваясь на том, что есть сейчас, она успокаивалась, продолжая медленно есть свой завтрак.
 
Форум » Игровой раздел литературной форумной ролевой » Мир Авалар (Линия Прошлого) » Аркснеморра (Подлокация леса Сирион)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Для добавления необходима авторизация

Tenzi-Sharptail & Ankalagon Copyright © 2024 Все права защищены.